С канадцами Arcade Fire целые две пластинки была примерно одна и та же история — их грандиозный, широкоэкранный рок навзрыд всё равно умудрялся проигрывать в монументальности их замаху, и все их шансы на истинное величие постоянно засасывало в этот небольшой, но критически важный зазор. К своей третьей пластинке «The Suburbs» они, кажется, разобрались, что делать — стоило им лишь самую малость притушить своё пылающее праведное пламя, как у них тут же сама собой сложилось лучшая пластинка за их карьеру.
Нет, привычные эпические замашки группы на «The Suburbs» ещё кое-где заметны — тут целых 16 песен, две их которых являются продолжениями треков, идущих впереди. Но в музыкальном плане Arcade Fire действительно стали намного лаконичнее — они с порога заявляют об этом сдержанным заглавным треком, такой ностальгической оде раннему Дэвиду Боуи, исполненной будто бы где-то в пабе под акустическую гитару и разбитное пианино. Этот простой переход с небес на грешную землю творит с Arcade Fire чудеса — «The Suburbs» кажется одновременно их самой простой, самой чистосердечной и самой важной пластинкой, такой большой настоящей драмой, выполненной очень тонко и правильно. Понятно, тема детства в пригородах (этому альбом и посвящен) для Arcade Fire не нова — ещё едва ли не половина дебютного «Funeral» была об этом же. Но ощущения повторения пройденного тут нет и в помине — скорее, кажется, что группа, повзрослев, нащупала более верные, точные и убедительные слова и звуки для выражения своей главной темы.
«Главный» — вообще хорошее слово для «The Suburbs»; тут есть несколько совершенно грандиозных вещей, которые хочется сразу записать группе в главные, на уровне со стратосферным шедевром «No Cars Go» с предыдущего альбома «Neon Bible». Это стремительная, словно бы походя, от нечего делать отбитая в свободную минутку рок-ракета песни «Month of May». Это торжественная элегия «Roccoco», в припеве которой вокалист Вин Батлер запутывается в повторяемых слогах «ко-ко-ко-ко». Это печальная зарисовка «Suburban War», за минуту до финала разворачивающаяся в ослепительный широкоэкранный эпос. Это две песни, спетые обычно отсиживающейся на подпевках Реджин Шассан, сверхзвуковая «Empty Room» и хрустальной красоты синти-поп-вещица «Sprawl II (Mountains Beyond Mountains)». Это, наконец, высокая драма «We Used to Wait», концентрация всего важного и главного этой пластинки в пяти минутах и одной секунде. В эти пять минут становится как-то окончательно ясно, что все те восторженные авансы, что выписывались Arcade Fire все пять лет со времён их дебюта «Funeral», были по адресу. После пластинки вроде «The Suburbs» не то чтобы не жалко записать их в главные группы современности — скорее, было бы стыдно этого почему-то не сделать.
Иванов-Ножиков, человек с магнитофоном в голове
