Материал моей доброй знакомой, московской писательницы Светланы Савицкой об актере Николае Караченцове.
Светлана Савицкая
Бог испытывает тех, кого любит
Когда звезды падают с неба, все стараются загадать желание. На небосклон восходят новые звезды. И никому нет дела до того, как больно тем, кто упал. Может быть у них сломаны кости головы, искрошенные ребра впиваются в легкие, а сердце истекает кровью…
В театре Марка Захарова
Первые реплики. У Николая по щеке — слеза.
- Держись, — успокаивает его Людмила.
Николай берет себя в руки.
И вот финал. Зал встает, поворачивается спиной к сцене и рукоплещет Николаю Караченцову. Все цветы у их ног. Мужественно супруги идут по цветам, но не на сцену, как, скандируя, просят зрители, а в темноту коридора. Оказываются одни.
До дома оба захлебываются от слез, пряча их друг от друга.
- Давай Кока, мы сегодня посмотрим наш спектакль, с нашей записью. Ведь это же наш спектакль, да? — вдруг рождается мысль в голове у Людмилы. — Купим шампанского! Устроим праздник!
Они так и сделали. О Людмиле Поргиной можно написать отдельную книгу. О ее имени особо. Люд мила. Милая людям. Она — пример для всех нас — сродни подвигу жен декабристов, других великих женщин России. Согласитесь, не каждая артистка, не потерявшая свежести, может согласиться вот так бросить все и самозабвенно, талантливо, даже гениально стать сиделкой мужа, ставшего в одночасье инвалидом.
Судьба меня свела с этой семьей совершенно случайно. Я немного волнуюсь, когда нажимаю кнопку звонка.
Первой встречает очень красивая собака породы ньюфаундленд. А потом уже Людмила Андреевна. В просторном красивом доме чистота и уют. Николай еще отдыхает поле занятия с логопедом.
- Он делает успехи! Он молодец! — радуется за мужа Людмила Андреевна.
Завязывается разговор.
- За три дня до аварии в спальне упали на пол две иконы и разбились. Это плохой знак. А когда Коля, можно сказать, вышел с того света, сразу принял крещение. Мы обвенчались.
В красивом просторном доме чистота. Изумительные портреты работы Сергея Полякова. Бюст, недавно вылепленный скульптором Григорием Потоцким. На стенах фото «боевой славы», карикатуры.
Невольно делаешь экскурс вместе с Николаем Караченцовым по фильмам, где оставил он, подобно летящей комете свет своего таланта: «Человек с бульвара Капуцинов», «Старший брат», «Собака на сене», «Приключения электроника», «Петербургские тайны»…
Я слышу тихое шуршание тапочек по паркету. Это Николай? Это… Николай!
Широкоплечий герой русских вестернов потерял в плечах раза в два. Приветствует меня жестом. На лице отсутствует мимика. И не понять, рад ли хозяин присутствию постороннего человека в доме или огорчен. Он проходит мимо нас и садится на излюбленный стул на кухне. Закуривает.
Людмила говорит о нем, о врачах, о нелегком пути исцеления. Четыре года она говорит об этом. Теперь Николай может кивать головой, говорить простые слова, делать знаки одобрения или несогласия с разговором. Его «да» или «нет» более похожи пока на рык выздоравливающего льва. Он быстро устает и время от времени уходит в свою комнату отдыхать.
- Я живу только тем, чтобы вернуть Колю на сцену! — признается Людмила. — Его ждут зрители. Его любят зрители.
- У вас выходили
- О, да. Первая книга была написана еще самим Колей «Авось». Она вышла в издательстве «Вагриус» достаточно большим тиражом. Он пишет в ней об учителях, друзьях и коллегах, о людях, с которыми сводила его жизнь, о семье. Но главная тема его книги — тема творчества. Он пишет о «Ленкоме», о театре и съемке фильмов, о студиях звукозаписи. Работа над книгой была прервана 28 февраля 2005 года, когда он попал в автокатастрофу. Но он вернулся благодаря врачам и всем нам. В конце уже я рассказываю, как мы сражались за Караченцова. А после я издала о нем собственную книгу. И Антологию песен. Очень красивое подарочное издание со всеми дисками и песнями из фильмов и спектаклей и концертов…
- Ваша жизнь, она…
- Мы стараемся бывать на всех премьерах. Вот недавно, в Мариинку ездили в Питер. И московские премьеры не пропускаем. Коле очень нравится выходить в свет.
- Вы — счастливая женщина! — говорю я, — у вас
Актриса удивленно вскидывает брови.
Между тем, чай с тирольским клубничным пирогом превосходен. Пить его из золоченого фарфора особенно приятно, когда рядом собака забавно играет с котом, поют канарейки. У кота на шее висит колокольчик, который нежно позвякивает. И вообще все в этом доме живет мягкостью, заботой, теплотой и уютом, как в сказке.
Я боюсь просить автограф, а вдруг, этим нанесу обиду. Я еще не знаю, может ли Николай писать, читать… Но Николай утвердительно качнув головой с охотой подписывает мне на память свою книгу «Авось» и Антологию дисков. «Светлана! Удачи! Ваш Н. Караченцов!»
- А можно вас с Людмилой сфотографировать?
- Конечно, можно! — доброжелательно подхватывает она, и Николай опускает сигарету, чтобы она не вошла в кадр.
Я помню по рассказам Людмилы, что каждое прикосновение к голове Караченцова вызывает боль и противодействие. Он может нагрубить врачу и даже ударить. Но я ведь не врач. И наглею до предела:
- А улыбнуться?
Тут Николай совершает еще один подвиг, лично для меня. Его глаза остаются
Я потрясена. Стараюсь не запороть единственный шанс сделать фото. И оно получается.
Николай, видимо очень устает от всего этого и шлепает обратно в свою комнату отдыхать.
Людмила же еще некоторое время церемонно провожает меня в окружении свиты — кота и собаки под приветливое щебетание птиц.
Я понимаю — Бог испытывает тех, кого любит. И я, весь обратный путь молюсь:
- Дай Бог Николаю и Людмиле сил! Дай Бог сил, чтобы подняться! Выйти с победой из этого испытания. Все остальное у них есть — и вера, и надежда, и любовь. И, главное — талант! Не сдавайтесь, ребята! Только не сдавайтесь! Я так хочу, чтобы Николай с Людмилой снова оказались на сцене в одном спектакле, или на съемочной площадке в одном фильме и у сказки был хороший конец.
