9 декабря в «Че Геваре» дал концерт легендарный человек Александр Лаэртский — и было это, в общем, так, что теперь ужасно хочется всем тем людям, которые его привезли, (ещё раз) сказать огромное человеческое спасибо.
С Лаэртским вообще такая довольно удивительная история — он, с одной стороны, свои песни пишет и поёт уже лет тыщу, а с другой, я на концерте видел много людей, которые говорили «Да это для меня открытие просто». Оно понятно — творчество у Лаэртского, как ни крути, довольно специфическое; человека, который, услышав его песни, фыркнет, покрутит пальцем у виска или схватится за рот, представить легко, а вот ситуацию, в которой этому же человеку получится объяснить, почему это прекрасно, в разы сложнее. Да, в его песнях много ненормативной лексики и совершенно неаппетитных подробностей, причём в такой, м, умилительно-детсадовской версии (часто фигурируют, например, сопли; особой любовью автора пользуется всё, что связано с пуканьем). Но при этом в его нескладных, неряшливо напетых будто на один и тот же разъезжающийся мотивчик песенках, даже самых легкомысленных и комических, всегда есть какая-то тонкая пронзительная нота, что-то такое исконно-щемящее и очень правдивое. То есть, Лаэртский ерничает, конечно — но не потому, что кроме этого ничего больше не умеет и не хочет сказать, а потому что такая форма позволяет одновременно и до самых простых людей достучаться, и что-то важное постараться донести.
Занятно ещё, что с возрастом Лаэртский становился всё грустнее — если в ранних его песнях царило сплошное зубоскальство, то на более поздних вещах временами натурально комок к горлу подступает. На концерте в «Че» он пел и старое, и относительно свежее, вперемежку — причём большинство зрителей просило старое, из детства (в этом плане моментом всеобщего чистого единения стала, понятно, «Детства чистые глазёнки»). Лаэртский был совсем один, с гитарой и минусовкой — и этого, в принципе, вполне хватало. Его харизмы, его невероятной мимики, которая усиливала эффект от песен, его прибауточек и стишков между песнями (в какой-то момент он прочитал злободневный стих про пропавший груз из Норильска, а в другой перепутал песни, начав играть ту, что уже звучала: «Что ж они у меня такие одинаковые-то...»). В одного он даже умудрялся давать приличного музыкального разнообразия — то включал такой смешной синтетический джаз под минусовку, то делал забавную попсу, то затягивал вдруг песни с какой-то практически розенбаумовской задушевностью. В финале даже устроил сеанс импровизированного бит-боксинга, уместный и смешной.
Но всё равно конечной эмоцией от концерта была некоторая грусть. Не потому, что вот приехал пожилой герой твоей молодости и ну почивать на лаврах — как раз наоборот, сам Лаэртский выступил нереальным молодцом. Скорее, дело в том, что мероприятие вышло довольно ностальгического толка — но не такого, как, скажем, группа «Технология», на которой ключевая мысль была примерно «А мы же были ого-го когда-то!» Здесь ностальгия была горькая, совсем взрослая — ведь что может ярче сказать о том, что всё это смешное и глупое время прошло раз и навсегда, как не пожилой Лаэртский, поющий грустную песню о девушке в трениках с пузырями на коленках?
В любом случае - это было ужасно круто.
Сергей Мезенов
За фото большое спасибо Mr.Eye
