Относительно Петра Ивановича и Александра Викторовича тема «преемник» может звучать двояко. Примерят они на себя это словцо или нет, у самих преемник объявится уже скоро.

Десятый год сидеть спикером или пятнадцатый мэром в нашем крае все-таки будет парадоксально. Так что место будет вакантно и в случае повышения, и в случае понижения. Букмекеру сподручнее принимать ставки на второе: понижаться всегда естественнее, чем наоборот, и это не злобство, это пирамидка власти такая. Если же наши герои сами станут «преемниками», мало ли… то посторонним можно не беспокоиться. Выборы спикера пройдут в кабинете губернатора Усса, выборы мэра – в кабинете губернатора Пимашкова. «Когда я хочу собрать совет директоров, я смотрюсь в зеркало». Губернатор – если у спонсора не возникнет особой блажи – просто посмотрит в зеркало. И просто поделится недавним успехом. Но это, как сказано, скорее «фэнтэзи». В реальности никто ничем особенным не поделится. А банальных денег выложат просто под фаворита.

Спикеры и завхозы

Сначала оглянемся на город. В гадании о преемнике Пимашкова есть варианты скучно-очевидные, есть маргинально-сильные и, наконец, маргинально-слабые. В скучной очевидности на ум приходят две основные фамилии: Чащин и Матюшенко. Причем скорее даже второй, чем первый.

Тут можно долго иронизировать, но это пустое. Шутки про горсовет настолько общее место, что не смешные. Уже выборы 2000-го года, как известно, сняли с него реальные полномочия. Депутаты, большей частью городские чиновники, должны слушаться мэра просто по нормам иерархии, это раз. И просто по человечески – раз он их туда выбрал – два. И просто потому, что горсовет, как это ни печально, суть непонятное место, и самое понятное в нем – кого-нибудь слушаться. Кто более понятен. Забавно, что непонятная институция не стала уж вовсе никчемной. То есть если депутат ничего не хочет, то он там, понятно, ничего и не делает. Как, впрочем, любой депутат в любом парламенте любой части света. Но если хочет, то может стать кем-то вроде спецчиновника.

Это близко не законодательные дела, говорил мне один избранник, но… Выходишь средним между ревизором по ЖКХ и смотрящим по правам человека. К тебе ходит народ, и ты его принимаешь. Народ рассказывает, чего и как. Народ, как всегда, жалуется на перегоревшие лампочки и начальство. Благодаря оперативному доступу к телу мэра и его замов, а это твой главный ресурс, ты чего-то можешь (если, опять-таки, хочешь). И в ЖПЭТах, на всякий случай, тебя уважают. Они искренне не понимают, кто ты и чего тебе надо – но если тебе нужна песочница во дворе дома номер восемь, там будет песочница. Такие вот дела. Депутат как участковый, депутат как правозащитник, депутат как народный друг и т.п. Но только не депутат.

Однако из того, что горсовет непонятное место, не следует, что Владимир Чащин – место пустое. Все-таки это брэнд, все-таки там были инвестиции и раскрутка. Его, хотя бы по фамилии, знают. Российская Дума тоже странное место, но в Грызлове ничего странного нет. Приличное доверенное лицо. В непонятные места командируют, как правило, наиболее понятных людей. Это к апологии Чащина.

Преимущество Анатолия Матюшенко лишь в том, что он почти Пимашков. Ему не надо учиться. В новой должности он, видимо, может обойтись старым опытом. Когда мэр отправлялся в отпуск, зам его, соответственно, замещал, и т.д. Строил, ведал, лужи там осушал. С населением, опять-таки, общался, на вопросы отвечал – в ипостаси крепкого хозяйственника. Вопросы, правда, последнее время все более неприятные, неприличные, за слово из трех букв - ЖКХ. Но это судьба такая. Кому пряники, а кому и слово из трех букв говорить. Путин тоже много чего последнее время говорит, а народ его, извините, любит. И вообще все это идеология – кому персонально за что объясняться. В командном зачете грехи считаются общими.

«Политическая культура»

Из маргинально-сильных вариантов выплывает образ Анатолия Быкова. Это, может быть, неожиданно, но не более: не фантастично, не смешно. Именной блок второй раз подряд выигрывает городские выборы. И пусть оппозиция там игрушечная, блок вполне настоящий.

Фактически сторонники Петра Пимашкова шли в марте на горсовет двумя колоннами. Одни были за Красноярск, другие за надежду и веру. То есть «быковские» списки согласовывались в администрации, стратегия была одна, а тактика – что до тактики? Как угодно голосуй – все равно получишь тот же горсовет, что и раньше.

С одной стороны, это девальвирует образ Анатолия Петровича. Вроде бы. В плане независимости. Считалось, что это одинокий суверен: подминающий под себя более слабых, но принципиально не идущий под более сильных. И сидел он, в конечном счете, за принципиальность и суверенность (одни назвали это «нехваткой политической культуры», другие «характером»… но это уже, так сказать, различия вкуса). И вот он партнер или, страшно сказать, сотрудник. Агент. Тайный агент. Называется: «политическая культура».

Говорят, что когда Надежда Сафонова возмущалась досрочным перевыбором мэра (возмущалась на деле: не хотела утверждать дату), уговаривать ее ходил Быков. Такой вот лидер оппозиционного блока. Однако в словах «политическая культура» почти нет ухмылки – она, культура, и в самом деле такая. Как показывает декабрь 2003-го, время одиночек прошло, и понимание этого органично входит в «культуру». Побеждает система, машина, побеждает изначально заданный федеральный масштаб. Одиночки могут использовать модель в личных целях – почему бы и нет? Все так и сделали, все теперь элементы. Быков в 2003-м опять пошел играть суверенно. И ему – в очередной раз – указали надлежащее место. С особым цинизмом. Как известно, он шел и в Думу, и в Заксобрание. Избирком нашел нарушение, за которое, согласно избиркому, снимают с выборов. В итоге с думской дистанции Быкова сняли, а Заксобрание ему оставили. В Заксобрание – бог с тобой… По «утешительному» округу Быков, конечно, выиграл. Характер такого урока на грани фола. Зато все предельно наглядно, что не может не убеждать… Видимо, Быкова убедили.

Дело системное

Привитая «политическая культура» значит, ко всему прочему, тягу к альянсам и нежелание рисковать. Ось Быков – Пимашков толкуется все же двояко. Понятно, что таким образом скорее бывший владелец КрАЗа становится на стратегию мэрии, нежели наоборот. Романтик мог бы посетовать, что это не романтично, да. Прагматик мог бы поздравить: работать в системе эффективнее, чем вне системы, или, тем паче, наперекор. Именно последнее обстоятельство выводит шансы Быкова в какой-то реальный план. Более популярного «простого депутата ЗС» или «простого бизнесмена» в регионе не существует. Доказано, что имидж без структурной вписанности сейчас ничто. Но структурная вписанность, усиленная на быковский имидж – это все. Это таран, с которым ничто не соперничает. Это если мы забудем Анатолия Петровича как самостоятельную фигуру. Если, точнее, он сам решит. Хотя Анатолий Быков как агент системы… прежде всего это забавно.

Другое дело, что Быкова – чего таить – «Серый дом» активно не хочет. Ему воздалось бы, приди губернаторствовать Александр Усс. То есть справедливо, что в обратном случае не воздалось. Его, что понятно, не хотят и выше. Вольер, в принципе, очерчен: и политически, и экономически. Чем можно владеть, чем нельзя, куда ходить, и куда не надо. Скажем, в Думу. Сама по себе Дума не значима, но сидеть там, согласно новейшему политесу, положено федеральным людям. А все гонения на Быкова сводятся лишь к одному: ему не должно быть федеральной фигурой. Местной – пожалуйста. Мэр Красноярска – фигура не только местная, следовательно…

Силлогизм опровергается только правилом, что в политике нет друзей, а, следовательно, нет и врагов. Враждуют интересами. То есть Быкова, при некоем раскладе, могут полюбить в любом доме, включая и Серый, и т.д., и можно рассуждать дальше. Но это уже область нездоровой футурологии.

Что до маргинально-слабых вариантов преемника, тут можно говорить очень долго, и не хочется говорить вообще. Поводом для беседы может быть произвольно указующий перст. Указуют, допустим, на Иосифа Бакшеева. Ссылаясь, что это а) серый кардинал; б) он уже баллотировался; в) сердце чует. Последний аргумент в устах знающего наиболее убедителен. Но здесь мы прощаемся даже с футурологией, она отдыхает. А мы постепенно впадаем в конспирологию…

Александр Силаев