Если в женщине сочетаются красота, ум, дивный голос, изумительная пластика - это роскошная женщина. Если к этому прибавить еще и недюжинное актерское дарование - это уже Примадонна. Именно такой Примадонной стала в театре им. Пушкина Елена Привалихина, госпожа Привалихина, как называли бы ее газетчики начала века. Как удается ей буквально завораживать зрителей, не повторяясь ни в одной роли, и в то же время оставаясь самой собой - актрисой с неповторимой индивидуальностью и Женщиной с большой буквы? Говорят, когда-то она занималась художественной гимнастикой, о чем свидетельствует прекрасная фигура и мастерское владение телом. А еще у нее красивый низкий грудной голос, который может звучать то нежно, как горный ручей, то властно, словно полковой горн. И, безусловно, перед нами яркий драматический талант, господа, который, как известно, наполовину от Бога, а остальное добывается потом и кровью.
Шарлотта в "Вишневом саде" - одна из самых эксцентричных женских ролей в русской драматургии. То, как играет ее Елена Привалихина - тема для отдельной статьи. Могу только сказать, что это самое интересное, глубокое и точное прочтение роли из всех виденных мною, а видела я их немало, поскольку Чехов в последнее время ставится очень часто. А еще Лизи в "Продавце дождя", Катарина в "Укрощении строптивой" и неподражаемая Мона в "Безымянной звезде" Себастьяну - пьесе, к сожалению, снятой с репертуара театра из-за отъезда в Питер исполнителя одной из главных ролей - Александра Чередника. Все ее роли - очень разноплановые, но неизменно запоминающиеся - это каждый раз событие, каждый раз откровение. Право же, если театр - это Храм, то актрисы такого уровня, как Елена - это его прекрасные Богини.
Спектакль, который натолкнул меня на столь высокопарное сравнение, называется "Средство Макропулоса" знаменитого чешского драматурга Карела Чапека. Помните старый советский фильм по этой пьесе, в котором роль Эмилии Марти блистательно исполнила тогда еще довольно молодая Людмила Гурченко? ( Хотя об этой актрисе невозможно говорить, упоминая возраст, поскольку она, подобно своей героине, его, кажется, полностью упразднила) Необыкновенное средство греческого врача позволило его дочери оставаться молодой и красивой более трехсот лет... Триста лет славы великой оперной певицы и головокружительных романов, триста лет без страха смерти, в течение которых она лишь меняла имена, называясь то Эленой Мак-Грегор, то Екатериной Мышкиной, то Евой Мюллер... Фантастическая история, несущая в себе всю несбыточную мечту человечества о бессмертии! А еще эта пьеса о Вечной Красоте, удержать которую невозможно никакими средствами, ибо заключается она не в теле, но в душе, и поэтому ее можно лишь запечатлеть, превратив в легенду. Может быть, эти мысли натолкнули режиссера Вахтанга Чхаидзе, осуществившего постановку "Средства Макропулоса" в Пушкинском прошлой осенью, провести параллель в своем спектакле между трехсотлетней красавицей и вечно юной Кармен? Кармен, вся жизнь которой лишь один краткий, но невероятно яркий миг, наполненный любовью, и Елена Макропулос, запас любви которой иссяк, не выдержав трехсотлетнего марафона, превратив ее в бездушную, уставшую от жизни куклу.
Я не буду больше петь дифирамбов Елене Привалихиной, очень тонко и ярко исполнившей эту столь многоплановую линию Кармен-Эмили - неблагодарный труд говорить о том, что надо видеть. Просто это целиком и полностью ее спектакль. В ансамбле же, который окружает ее, я бы отметила удачные работы Андрея Киндякова в роли Альберта Грегора и Владислава Жуковского в роли адвоката Коленатого, хотя роль пожилого, деятельного и немного ироничного адвоката и напоминает другие его роли, скажем, в "Ма-Муре" или "Орнифле или сквозном ветерке", но сделано это, как всегда, мастерски, а потому убедительно. Интересен также был и Владимир Пузанов в возрастной характерной роли старичка Гаук-Шендорфа. Впрочем, его комический талант давно снискал себе множество поклонников. Не очень удачными мне показались работы Якова Алленова (Ярослав Прус) и Татьяны Чубаро (Кристина, она же Микаэла). В первом случае роль жесткого и делового наследника миллионов не удалась, на мой взгляд, из-за отсутствия кульминации, а ведь она есть в пьесе - известие о самоубийстве сына, невольной причиной которого стал сам отец! Но в психофизике актера в этот момент не меняется ничего, и лишь по тексту можно понять, что это для него трагедия. Если таково режиссерское решение, то значит, я его не поняла или, что скорее всего, оно просто не жизнеспособно. Во втором же случае, в роли Кристины, получилась очень стандартная и неинтересная трактовка образа, что называется, без "изюминки". "Голубых" героинь всегда играть трудно, ибо они чаще всего невыразительно прописаны почти у всех драматургов. Но, если Микаэла в "Кармен" действительно откровенная инженю, то в пьесе Чапека Кристина - это не просто восторженная девушка, это характер и довольно сильный, так что в этой роли есть из чего лепить интересный образ. Просто не получилось...
Теперь о пластически-танцевальных сценах, интерлюдиях, которые по замыслу режиссера как раз и проводили параллель между "Кармен" (причем "Кармен" не Мериме, а именно Бизе, музыка которого украшала спектакль) и пьесой Чапека. Само режиссерское решение очень интересно и, как я уже писала выше, нашло отклик в душе. Но вот исполнение... Все танцевальные номера поставлены Валерием Терешкиным. Можете со мной не согласиться, но мне кажется, что его хореографии не хватает драматургии. Как эстрадный номер - может быть, но в контексте драматического спектакля, когда каждое движение просто не имеет права быть "пустым", то есть не нести какой-либо мысли, мне его танцевальные сцены показались скучными. Часто возникало ощущение, что движения лишь заполняют время звучания музыки, которая была несравненно выразительней. Прибавьте к этому полупрофессиональное исполнение танцевальных па, поскольку драматические актеры все-таки не всегда овладевают искусством танца в полной мере, да и интересны они именно характерностью исполнения, актерством, если, конечно, в танце есть актерские задачи. А вот их как раз и не хватало, или они были очень слабо выражены. Может быть, только сама Кармен и Тореадор (Дмитрий Корявин) смогли сделать танец осмысленным и то, в основном, за счет своей яркой актерской природы. Так что, на мой взгляд, интересная идея не получила должного развития из-за поверхностной хореографии.
Зато удачным показалось мне художественное оформление спектакля (художник Алексей Гавриш). Я вообще за лаконизм в сценографии: на сцене должен царствовать Актер, а все остальное - лишь оправа, которая, безусловно, должна отвечать стилистике постановки и быть функциональной, но ни в коем случае не перетягивать одеяло на себя. Пустая дощатая сцена, подвесные качели, стремянка, крестьянская телега и ворота на заднем плане создают ощущение "вневременного" пространства, позволяя провести весь спектакль без перемены декораций. Причем все эти предметы обыгрываются, а значит - они оправданны.
А вообще, это очень красивый и очень философский спектакль. Спектакль, который дает толчок мыслям о Вечности, о смысле Времени и Человеческой жизни, о ценности молодости и о природе Любви... В заключительной сцене решившая добровольно отказаться от бессмертия Эмилия предлагает ненужный ей уже рецепт поочередно всем героям пьесы и, получив отказ, как последнюю соломинку протягивает пергамент в зрительный зал. И в этот момент, я думаю, в головах людей рождается шальная мысль "а что если ...". Может быть, ответ на этот вопрос и есть сверхзадача этого спектакля. Не знаю.
Проходит время, и стираются в памяти детали. Ты уже не помнишь весь спектакль в подробностях, остаются лишь самые яркие моменты. Что будет вставать перед глазами, когда я буду вспоминать эту постановку? Наверное, гордая Кармен в черном платье с воланами, взмывающая на воздушных качелях над толпой или финальный монолог Эмилии Марти, уставшей от бессмертия, любви и жизни вообще. А еще я буду вспоминать Актрису, которая заставила зрителей, хотя бы одним глазком, заглянуть в себя...
Кристина Штучкина
