Впрочем, почему будущий? Вполне себе настоящий. По крайней мере, на бумаге Енисейский ферросплавный завод, насколько известно, уже вполне юридически правильно оформленное предприятие. Да и в реальности завод вполне живой — административный корпус около литейного цеха бывшего «Крастяжмаша» спешно ремонтируют: снаружи обновленный наполовину фасад, изнутри новые двери и свежая краска.
Осмотр
Депутат Законодательного собрания Василий Моргун похлопал коллегу Марину Добровольскую по плечу и приобнял. Эту картину можно было увидеть накануне перед тем, как члены рабочей группы краевого парламента скрылись в темном проеме будущего ферросплавного завода. Обычно так успокоительно похлопывают и обнимают в одном случае — когда говорят тихо и грустно «мужайтесь».
Еще один депутат — Михаил Васильев — анонсировал регламент мероприятия — мол, сейчас выслушаем представителя завода, а после посмотрим на все безобразие своими глазами. Но тот самый представитель говорить не захотел, и делегация прошла внутрь.
Огромный литейный цех стоял пустой и безлюдный. В нем было холоднее, чем на осенней улице. Остатки былого промышленного гиганта безропотно валялись где попало. Один из сотрудников пресс-службы правительства края рассказывал журналистам — «группу пустили показать, что работы не ведутся». Это и было генеральной целью.
Единственное, что смутило проверяющих депутатов — большое количество строительного мусора. Но оказалось, что ему уже много-много лет, и остался он после того, как предыдущий собственник демонтировал здесь оборудование. В принципе, хватило и пяти минут для того, чтобы понять — здесь все действительно глухо. Если работы где-то и ведутся, то либо под землей, либо в совершенно других цехах. Но ситуацию оживила Добровольская, вспомнившая о своей былой профессии.
Диалоги и монологи
Депутат так ловко подошла к представителю завода, а журналисты так оперативно его окружили, что мужчине в негламурной шапке и с таежной бородой некуда было деваться.
— Мы ходим, вы — хозяин. Зачем мы ходим? — с вызовом спросила Добровольская.
— Так, а мы предупреждены были — мы комментариев не даем, — ответил мужчина. Вы должны были посмотреть, строится или не строится. У нас ничего не строится.
— А представьтесь, пожалуйста, — попросила Добровольская, смягчив тон. Все-таки опыт за время депутатства не исчез.
— Кузьмин Юрий Владимирович, — поддался на «мягкую» уловку зажатый в тиски из камер и микрофонов.
— Юрий Владимирович, а вы местный или из другого региона? — продолжила депутат.
— Местный.
— А вы кем работаете?
— Директор департамента строительства.
— А когда вы собираетесь монтировать оборудование?
— Пока никогда. У нас еще нет разрешения на строительство.
— Если вы его не получите, как будете действовать?
— Никак, значит, стройку не будем делать.
— А как вы относитесь к тому, что люди сегодня объединились против строительства?
— Ну, это у каждого своя позиция. Я, например, придерживаюсь другой позиции.
Словесную дуэль Добровольская, признаться не выиграла. Но и не проиграла.
После настало время выступить депутатам уже открыто для СМИ. Михаил Васильев отвечал логично, в векторе последних властных заявлений: завод не будет строиться до тех пор, пока не будет получено разрешение, пока не пройдут экспертизы и застройщик не докажет власти и обществу, что вреда здоровью жителей Красноярска предприятие не нанесет. Журналисты слушали подобные смыслы уже в сотый раз, наверное. Потому и начали задавать другие вопросы. Например, что значит подписание бумаг на поставку оборудования для завода в Красноярске между Россией в лице будущего президента страны и Китаем.
— Это нормальная практика любого строительства, это их риски, — ответил Васильев. — Если разрешение завод не получит, это будет означать, что они будут расторгать контракты, распродавать купленное оборудование и нести те риски, которые любой предприниматель несет. Я вам напомню, что в Красноярске многие жилые дома строятся без разрешения... Вот на улице Сурикова стоит объект, который строился без разрешения.
Михаил Геннадьевич здесь, конечно, ловко и лукаво выкрутился. Представить Владимира Путина, который, ставя подпись в документах, думает о хотя бы малюсеньких рисках, как-то не получается.
— Ну... Гадать будем? Или что вы хотите от меня услышать? Может — не может... Знаете, как в том анекдоте — либо может, либо не может. 50 на 50. Нет ответа на ваш вопрос, сформулируйте его более конкретно.
— Москва если скажет строить, то будем строить? — конкретизировали журналисты.
— Вы будете строить? Я не знаю, что такое Москва, что значит «Москва скажет», — резко отреагировал депутат. — Я еще раз повторяю — ни губернатор края, ни краевые власти не пойдут против мнения народа. Разъяснительную работу, наверное, да, вести будут в том случае, если экспертиза покажет другие варианты. Но вы пытаетесь вытянуть меня на некую провокацию. Готовы ли мы отгородиться от России каменной стеной и начать войну с Москвой — этого вы ждете от меня? Этого не будет точно совершенно.
Ну, и правильно, хватит нам войн.
Когда журналисты и депутаты покидали здание будущего завода, тот самый Кузьмин Юрий Владимирович коротко сказал по телефону: «Они уехали, можете приезжать».
Может, он девчонкам?
Александр Зотов, интернет-газета Newslab.ru
Фото Александра Паниотова
